05/04/2007 01:00 - 01/05/2007 01:00
В этом году православные христиане и католики будут одновременно отмечать день Пасхи. Что послужило поводом увидеть в совпадении дат «божественный знак». Немало было сказано и о символичности этого совпадения, задан вопрос: есть ли в совпадении противоречия, либо «высший смысл» и гармония?
К сожалению, о подобной гармонии религии и современного искусства в России нельзя даже думать. На рубеже эпох мы оказались свидетелями обмирщения религии, повлекшего за собой вначале изгнание Христа из художественного пространства, а затем разрушение всех религиозных табу.
Тем не менее, искусство, еще с древних времен, по мнению многих философов генетически и исторически возникло из религиозного сознания. Проблема происхождения искусства из религии, и особенно проблема мифа, не исчезает в философских размышлениях и художественных поисках последних лет.
Откликнувшись на совпадение дат, Музей Современного Изобразительного Искусства на Дмитровской открывает выставку «Страсти по Юлиану и Григорию» (не стоит проводить параллель с выставкой «Верю» на Винзаводе в Москве, хотя вопросы веры, зачастую мигрирующие из области эстетической, в область философскую, по-прежнему заставляют человечество теряться в вопросах трансцендентного).
Путь от первичного образа до символического мира, различного в католической и православной трактовке, позволил думать о высшем смысле в условных знаках сакрального характера.
Свод обязательных канонических норм всегда сопровождал христианское искусство. Но догматы, как отмечал Бердяев, — «лишь символические формулы истин духовного опыта», и даже несогласие с требованиями католических и православных канонов не отменят зависимость внутреннего опыта от символической культуры. В итоге «иконический» язык искусства привёл к желанию уйти от устоявшихся конструкций и от уже сложившихся клише, найти иную форму бытия в культуре, когда сакральные символы легко пересекают свои традиционные границы.
Смысл обращения к данной теме в самом общем виде может быть обозначен, с одной стороны, как желание сделать «прозрачной» перегородку между символами христианства, с другой — как поиск собственного варианта ответа на фундаментальные вопросы бытия, понимания своего отношения к материальному и идеальному, к Востоку и Западу, к природе и Богу.
(С.Крузе, кандидат философских наук, член СХ России)